Благословение - православное издательство.

У нас в селе случилось такое необычайное чудо, что не уверовать в него и, конечно в Бога, невозможно. Я сам видел, и никакая сила меня не разуверит...
Сестра моя, оставленная в Москве, не арестованная, хоть и бывшая фрейлина, а оставленная по соображениям властей, о которых скажу в другом месте, разсказала мне о лично ею слышанном. Она стояла в очереди за керосином, но главное, ей хотелось купить гарного искусственного масла для лампадки. Конечно, оно не для этого употребления продавалось, но верующие понимали, для чего старушки его покупают.
Очередь была очень большая, и ей пришлось бы простоять, возможно, не один час, и потому она через головы спросила, есть ли гарное масло. Около нея стоял молодой пожарный в форме. Он обращается к ней и говорит: «Эх, бабушка! Теперь это не в моде». Она думая, что это насмешка, не допуская ничего другого, ответила: «Для вас, молодых, не в моде, а для нас было и будет в моде». - «Не думайте, что это шутка с моей стороны; я сам пришел за маслом для лампадки». Раздался сочувствующей ему хохот многих лиц.
«У нас в селе случилось такое необычайное чудо, что не уверовать в него и, конечно в Бога, невозможно. Я сам видел, и никакая сила меня не разуверит». - «Расскажите, расскажите и нам про Ваше чудо», - просили одни, издеваясь, а другие со страхом Божиим, но таких кроме моей сестры, было очень немного. «С радостью расскажу, не скрою», - сказал пожарный. Все замолчали.
«В нашем селе была убогонькая нищенка родилась она калечкой, совсем почти без ног, всю жизнь ползала на карачках. Кто не знал ее. Сорок лет она приползала на паперть и просил; милостыню. В нашем исполкоме назначено было собрание по вопросу о выявлении кулаков (самых трудолюбивых и не пьяниц крестьян), раскулачивании и высылке их. Все должны были обязательно присутствовать.
Приползла и убогонькая и осталась; самой двери. Вдруг входит никому не известная женщина, вся одетая в черное, наклоняется над ней и говорит: «Зачем ты здесь? Здесь тебе не место! Идо за Мной!» Она вышла, выползла за ней и калечка «Давно ли ты такая?» - спросила ее Незнакомая. «Да с самого рождения». - «А хочешь быть здоровой?» - «Да как же не хотеть, матушка!» - «Ну, ступай с Богом». С этими словами она не стала видна, а у нашей убогонькой откуда взялись ноги! ведь их не было! Она встала на ноги и сама пошла домой.
Что только было у нас! Все село сбежалось, и неверующий не мог отрицать, все знали ее. Вся окрестность всполошилась, едут и идут, каждому ведь интересно. Дошло до властей, всполошились и они, прислали ГПУ на разследование. Ничего сказать не могут дело ведь налицо. Тогда они объявили, что это колдовство, и какой-то враг указал на дочь дьякона, ее посадили в подвал, обещая расправиться за то, что смутила колдовством своим всю окрестность.
Входит Та Женщина, что исцелила калечку, и спрашивает: «За что вы посадили дочь дьякона?» - «Да она тут каким-то неизвестным средством смутила все население». - «Дочь дьякона не виновна, отпустите ее, это Я сделала, Меня и посадите». Так и сделали, дочь дьякона выпустили, а женщину заперли большим замком. Когда утром отперли, то никого в подвале не было». Все молча слушали, как кто хотел, так и воспринял рассказ. Нет сомнений, что за разглашение чуда Божьего он стал мучеником за веру.

"Материнский Плач Святой Руси".
Воспоминания княгини Наталии Владимировны Урусовой (1874 - † 1963)